Как в России создаются новые лекарства, почему отечественная фарма больше вкладывается не в выпуск дженериков, а в создание оригинальных препаратов, безопасны ли мРНК-технологии и мРНК-вакцины и сделали ли в стране и в мире правильные выводы после пандемии COVID-19, в интервью ТАСС рассказала директор по новым продуктам компании "Промомед" Кира Заславская

Инновационные молекулы как вопрос национальной безопасности

— Почему сегодня создание собственных оригинальных молекул воспринимается не только как научный прорыв, но и как вопрос национальной безопасности?

— Развитая фармацевтическая промышленность — такая же важная часть экономики страны, как, например, энергетика или электроника. Она должна быть самостоятельной, высокотехнологичной и не зависеть от иностранных поставщиков. К сожалению, мы видим яркие примеры, когда зарубежные фармацевтические компании перестали поставлять в Россию важные препараты, к примеру антибиотики или лекарства для лечения сахарного диабета, ожирения, ряда онкологических заболеваний, рассеянного склероза. Более того, иностранные компании практически прекратили проводить в России клинические исследования: с 2022 года их количество сократилось в 20 раз (это открытые данные, любой может проверить на сайте Государственного реестра лекарственных средств). А без таких исследований невозможно зарегистрировать новый препарат. В результате может сложиться ситуация, когда в США или Европе появляются новые лекарства от рака или аутоиммунных заболеваний, а у нас их не будет. Поэтому истинное импортозамещение — это создание собственных инновационных препаратов. С одной стороны, мы обеспечиваем пациентам эффективную терапию, с другой — это выгодно для экономики. Оригинальные препараты защищены патентами, они открывают возможность международной экспансии и повышают экспортный потенциал. Именно в создании отечественных инноваций, которые выводят медицину на качественно новый уровень, "Промомед" видит свою миссию.

От дженериков к инновациям —Какие ключевые факторы заставили российские фармкомпании перейти от модели дженериков к инвестициям в долгосрочные R&D-проекты? Ведь многим компаниям проще заниматься именно дженериками.

— Каждая компания выбирает свою стратегию самостоятельно. Если говорить о стратегии "Промомед", то мы абсолютно уверены, что именно инновационные препараты способны обеспечить стремительный рост, устойчивость и развитие компании. Как руководителя R&D, меня особенно вдохновляет та страсть, с которой мы относимся к медицине. Например, во время пандемии, когда большинство людей находились на карантине, мы работали круглосуточно и особенно остро чувствовали, что создаем лекарства для своих близких и для самих себя. Сейчас мы стараемся предугадать, что будет востребовано в медицине через 10 лет, какие технологии принесут действительно значимый результат.

— Как изменилась структура инвестиций в отрасли за последние пять —семь лет? Насколько увеличилась доля затрат на науку и клинические исследования?

— Если смотреть в целом по отрасли, то возросло количество исследований биоэквивалентности — это чаще всего несложные клинические исследования, необходимые для регистрации дженериков. Большинство фармацевтических компаний в России исторически занимаются изготовлением дженериков. Но радостно отметить, что несколько компаний, включая нашу, значительно увеличивают инвестиции именно в разработку инновационных препаратов. За последние несколько лет мы модернизировали наш R&D-центр и теперь можем реализовывать каждый этап создания оригинальных препаратов — от компьютерного моделирования структуры и синтеза нового вещества до масштабирования технологии и создания практически любой лекарственной формы. Мы провели десятки исследований разных фаз, получили регистрационные удостоверения на новейшие препараты, и сейчас основная часть всех наших медицинских исследований — это именно собственные разработки лекарств для лечения различных видов рака, ожирения, диабета, аутоиммунных заболеваний, инфекций и др.

— Чем "импортонезависимость 2.0" отличается от простой локализации или фасовки готовых препаратов?

— Это принципиально разные подходы. Простая локализация — это когда мы фасуем готовые препараты или используем импортные субстанции. "Импортонезависимость 2.0" — это создание полного цикла производства: от получения субстанции, фактически синтеза вещества, до выпуска готовой лекарственной формы. Производство фармацевтических субстанций становится критически важным для будущего отрасли. Это не только независимость, но и изменение структуры экономики, формирование новых ниш для смежных отраслей — приборостроения, химической промышленности, биотехнологий. Сейчас в "Промомед" мы можем делать практически все, что доступно современной фарме. У нас есть технологии синтеза малых молекул и производства биотехнологических препаратов. Мы умеем выпускать более 10 лекарственных форм и работать с технологиями, которыми владеют буквально единицы компаний в стране: пролонгированные лекарственные формы, РНК-терапия, пептидные препараты — все это мы освоили за последние годы, целенаправленно выстраивая технологические платформы.

— Какие технологические барьеры и кадровые вызовы пришлось преодолеть при создании такой инфраструктуры?

— Мы много лет модернизировали наши предприятия. Сейчас завод "Биохимик" — одно из крупнейших в стране биофармацевтических предприятий: 22 га индустриальных площадей, 6 цехов и 23 производственные линии. Это не появилось в один день. Мы работали в рамках государственной программы "Бережливое производство", оптимизировали процессы, понимали, где можно автоматизировать, закупали соответствующее оборудование. У нас есть полностью автоматизированное производство таблеток и капсул — единственное в России. Такие системы есть только в Германии, Южной Корее и у нас. Это миллиарды таблеток и капсул в год. В 2023 году президент России открыл у нас крупнейшее в стране производство фармацевтических субстанций. В конце этого года мы откроем высокотехнологичный цех по производству онкологических препаратов, включая конъюгаты моноклональных антител, — такого оборудования нет ни у кого в нашей стране.

— В условиях санкций где вы берете оборудование? Это же в основном импорт?

— Мы до сих пор сотрудничаем с европейскими странами и Кореей, много работаем с Китаем. И здесь важно отметить: китайское оборудование, особенно для биотехнологий, сейчас очень высокого класса. Китайцы за последние несколько лет обошли Европу и Америку во многих направлениях. Когда мы говорим, что покупаем китайское оборудование, мы говорим это с гордостью — это качественное высокотехнологичное оборудование. И цены, кстати, совсем не низкие. Из российского оборудования мы активно используем, например, препаративные хроматографы — они хорошего качества, это важно для очистки субстанций.

— В чем заключается стратегическая ценность патентного портфеля для фармкомпании? Почему он зачастую важнее, чем сами производственные мощности?

— Надежная патентная охрана — это истинный актив компании, который обеспечивает устойчивость на рынке и дает возможность успешной международной экспансии. У нас очень сильная патентная дирекция, в которой работают патентные поверенные — и российские, и евразийские, это компетентные люди с научным бэкграундом. Мы также считаем необходимым бороться с патентами, которые несправедливо монополизируют присутствие препарата на рынке, — так называемые вечнозеленые патенты. Мы формируем свою позицию и работаем над аннулированием подобных патентов в Палате по патентным спорам. Одним из примеров победы в такой борьбе является работа по одному из препаратов для лечения рака молочной железы. Разработка новых собственных технологий, даже для воспроизведенного препарата, часто улучшает качество препарата. У нас есть целый ряд патентов на технологии синтеза и получения лекарственных препаратов. В рамках этой инновационной деятельности нам удалось, например, сделать препараты чище, чем даже у иностранных предшественников.

МРНК-технологии и будущее онкологии

— МРНК-технологии и мРНК-вакцины — насколько они безопасны и перспективны? Ведь во время пандемии говорили о революции, но потом появились данные о побочных эффектах. И ведь мРНК "превращает" организм в биореактор?

— Да, в этом суть технологии. МРНК позволяет научить иммунную систему видеть опухоль и уничтожать ее собственными клетками. Но любой нагрузкой необходимо управлять. Насколько выражено влияние мРНК-вакцины на иммунную систему и как это влияет на организм, тщательно проверяется в доклинических и клинических исследованиях. Без этого препарат просто не допустят до применения в практике. Важно понимать: мы говорим про терапевтическую онковакцину — это не вакцина для предотвращения рака, это лечение рака. Это лекарство.

— Как это работает при онкологическом заболевании?

— Опухолевые клетки опасны тем, что у них есть огромное количество механизмов ускользания от иммунной системы. Опухоль растет в организме, а наша иммунная система, те самые клетки-киллеры, которые убивают все чужеродное, ее не видят. Поэтому часто рак диагностируется на третьей-четвертой стадии — слишком поздно. МРНК-вакцина делает так, что наша иммунная система начинает "видеть" опухолевую клетку, действует на конкретные мишени в опухолевой клетке и уничтожает ее.

— Вы считаете, что мРНК-вакцины — это уже близкое будущее?

— Да, я считаю, что это очень близкое будущее. Мы работаем над созданием мРНК-препаратов для лечения онкологических заболеваний. Сейчас идут доклинические исследования. Думаю, в перспективе 7–10 лет эти препараты войдут в рутинную практику.

— Насколько экспортная стратегия сегодня является обязательной составляющей бизнес-модели фармкомпаний?

— Доля экспорта в нашей выручке уже превышает 5%, мы стремимся к доле более 15%. Мы активно поставляем на рынки ЕАЭС и СНГ — там удобная система регистрации, исторически плотное сотрудничество. Также активно работаем со странами Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии — Ираком, Саудовской Аравией, Эмиратами, Вьетнамом, Филиппинами и др. Мы прошли не только Евразийскую инспекцию GMP, но и ряд международных инспекций, еще несколько будет в этом году. Мы доказали, что производство на нашем заводе удовлетворяет международным стандартам качества.

— Какие препараты востребованы на экспорт?

— Очень востребованы препараты для лечения онкологических заболеваний, противовирусные препараты, антибактериальные препараты, препараты для лечения ожирения и сахарного диабета. Интересная история: к нам обращались, например, из Саудовской Аравии и ряда других стран, и мы поставляли им антибиотики даже без регистрации, потому что у них была критическая дефектура этих препаратов. Помните, в прошлом году и у нас была проблема с амоксициллином? Нас находят благодаря активной научной работе — каждое наше исследование мы публикуем в рецензируемых журналах, в Scopus, Web of Science. Публикуемся на английском языке в журналах первого-второго квартиля. Качество наших препаратов становится известно международному сообществу.

— Проблема антибиотикорезистентности становится все острее…

— Это серьезнейшая проблема. Мы работаем как над антибиотиками последних поколений, так и над новыми оригинальными комбинациями. Завод "Биохимик" изначально, еще в 1952 году, был создан как крупнейшее в Советском Союзе предприятие по микробиологическому производству антибиотиков. Те многотонные советские реакторы, которые сейчас у нас в музее на "Биохимике", — это и есть истинный биотех. Поэтому, когда спрашивают про компетенции России в биотехе, — они существовали еще в Советском Союзе. У нас есть препараты, которые можно комбинировать с антибиотиками или даже использовать для снижения потребления антибиотиков. У нас есть уникальный пептидный препарат, который обладает противовоспалительным действием. Недавно мы завершили клиническое исследование под руководством главного пульмонолога страны — лечили пациентов с пневмонией и показали не только высокую эффективность, но и снижение потребности в антибиотиках. Есть оригинальный препарат на основе РНК. Он управляет работой иммунной системы, усиливает выработку всех трех типов интерферонов: альфа, бета, гамма. Это одновременно позволяет организму бороться с инфекцией и оказывает противовоспалительное действие. В период пандемии мы доказали, что всего одна инъекция позволяет предотвратить заболевание даже у людей, живущих с больными коронавирусом. И препарат эффективен при любой инфекции.

— Оборудование — это хорошо, но люди — главное. Как выстраивается работа с ведущими медицинскими научными центрами и вузами? Как воспитываете молодежь?

— К нам действительно хотят идти работать, потому что мы решаем интересные задачи, мы лидеры в проведении клинических исследований, работаем над сложными технологиями. Наша задача — не увеличение количества упаковок, а создание высокотехнологичных продуктов для лечения сложных заболеваний, и, конечно, эта значимость деятельности привлекает и настоящих профессионалов, и тем более молодежь. Молодежь — наше будущее и наша опора. Мы активно работаем с целым рядом вузов: МГУ им. Огарева, МГУ им. Ломоносова, РХТУ им. Менделеева, Росунимед, Санкт-Петербургский политех, Самарский университет. У нас есть целевые направления, собственные кафедры — открыли кафедру фармтехнологии, кафедру медицинской кибернетики для развития применения искусственного интеллекта в фарме. Студенты с младших курсов стажируются у нас на предприятии — кто-то в офисе, в отделе регистрации, патентном отделе, кто-то прямо на заводе. Когда студенты с первых курсов работают руками, к окончанию вуза это уже готовые специалисты. А главное — у них горят глаза, они понимают, ради чего работают.

— Что необходимо изменить, чтобы стимулировать дальнейшее развитие отечественной фармацевтической промышленности?

— Во-первых, совершенствование патентной системы. Нужны зеркальные меры ответственности для компаний, которые незаконно монополизируют рынок "вечнозелеными патентами". Если существует наказание за нарушение патента, должна быть и ответственность за незаконную монополизацию. Это создаст условия для честной конкурентной борьбы. Во-вторых, усилить поддержку научной деятельности — льготные кредиты не только для развития инфраструктуры, но и для проведения клинических исследований. Ведь клинические исследования онкологических препаратов, особенно оригинальных, — это миллиарды рублей. Мы знаем об этом не понаслышке. Только сейчас мы проводим два исследования биотехнологических препаратов для лечения широкого спектра онкологических заболеваний и еще ряд запускаем в этом году. Для повышения эффективности взаимодействия фармацевтических компаний и научно-исследовательских центров в нашей стране, на мой взгляд, стоит интенсифицировать реализацию инициативы по созданию платформы для инвентаризации НИОКР, заявленную в рамках стратегии "Фарма-2030".

— Какие уроки вынесли государство и фармкомпании из пандемии COVID-19? Сделали ли мы правильные выводы?

— Пандемия, безусловно, способствовала развитию фармацевтической области. С медицинской точки зрения — пересмотры подходов к терапии вирусных заболеваний и закрепление раннего старта противовирусной терапии для предотвращения развития осложнений, развитие возможностей телемедицины, доставки лекарств. Всему этому наши специалисты научились очень быстро. Наша компания создала целый ряд инновационных препаратов — это платформенные решения. Очень важно отметить быструю реакцию регуляторной системы. В России была разработана система фаст-треков для проведения клинических исследований и регистрации препаратов. Фаст-трек — это не снижение качества исследования, это приоритизация в рамках проведения экспертизы в Минздраве и значимое сокращение сроков этой экспертизы. Эта эффективная система продолжает работать и обеспечивает приоритетное рассмотрение препаратов, по которым уже есть дефектура или есть риск ее развития. В целом отечественная фармацевтика чувствует себя уверенно и демонстрирует активное развитие. Когда мы говорим, что миссия компании "Промомед" — делать людей здоровыми, красивыми и счастливыми, мы ставим себе амбициозную цель — быть амбассадором новейших препаратов и возможностей в медицине. Мы работаем над новыми способами борьбы с раком (CAR-T, конъюгаты биотехнологических молекул с химиотерапией), новыми поколениями препаратов для борьбы с диабетом и ожирением, которые реализуют сразу три механизма действия в организме, подходами к лечению нейродегенеративных и генетических заболеваний. Каждый год вместе с другими компаниями мы выводим десятки препаратов, обеспечивая уверенность системы здравоохранения в высоком качестве отечественной медицины.

Источник: Tass.ru